Это просто удивительно, как легко многие западные политики произносят слово «демократия», и как убедительно немецкая пресса пишет о незыблемых устоях демократических ценностей. Создается впечатление, что демократия больше не нуждается в особых пояснениях: это нечто само собой разумеющееся, естественное, жизненно необходимое понятие. При этом западная либеральная демократия подразумевается как лучшая форма правления, не имеющая альтернативы.
Тем не менее демократия — это больше, чем форма правления. Большевики совершили свою революцию во имя демократии, свободы и справедливости. Вильгельм Либкнехт (1826-1900), один из основателей Социал-демократической партии Германии, утверждал, что демократия и социализм — это две стороны одной и той же медали, их нельзя разделить.
В Германии нет единого представления о демократии. Многолетние исследования показывают, что восточные немцы, в отличие от западных, меньше доверяют либеральной демократии и больше — социалистической. Для них это не просто государственный строй бывшей ГДР, а реальная демократия, которая, в отличие от либеральной демократии, ставит принцип справедливости выше принципа свободы и отводит государству гораздо более важную роль в формировании равных условий жизни. В Восточной Германии большинство граждан согласны с тем, что социализм — это в целом хорошая идея, которая, к сожалению, не нашла должного воплощения. «В этом смысле можно говорить о политическом расколе немецкого общества»,- таков вывод исследования. (1)
Даже при простой попытке понять, что такое демократия, можно столкнуться с множеством вопросов. Известный немецкий эксперт по демократии Пауль Нольте утверждает, что представление о демократии как о готовом изделии или как о рецепте с заданными ингредиентами вводит в заблуждение. Естественно, демократия нуждается в институтах, на которые она могла бы опереться и которые могли бы оставаться стабильными в течение длительного времени. Но в то же время она находится в состоянии постоянного изменения и постоянно поиска себя. «У демократии нет изначальной единицы измерения», считает Нольте. (2) Бывший канцлер Германии Гельмут Шмидт в своей книге «Вне службы» пишет: «Демократия — это не столько определенное состояние, сколько процесс». (3)
Пожалуй, единственное, что не вызывает споров, — это определение основного принципа демократии, сформулированный как право наций на самоопределение.
Карл Шмитт в своей работе «Идейно-историческое положение современного парламентаризма» (1923) строит конструкцию однородной, связанной с национальным государством демократии, опираясь при этом на базовые принципы конструкции государства в знаменитой работе Руссо «Общественный договор» (1762). Для него демократия — это идентичность, к которой она стремится во всех проявлениях общественно-государственной жизни: идентичности между правителями и народом, между руководителями и их подчиненными, между субъектом и объектом государственной власти, между народом и его представителями в парламенте, между государством и законом, а в конечном итоге — идентичности между количеством (численное большинство или единогласие) и качеством (правильность закона). В демократии как форме правления Шмитт отделяет волю народа, которая имеет «собственную ценность и принципы», от политических сил (либеральные, социалистические, консервативные и т. д.), которые, придя к власти, определяют политический вектор демократии. (4)
Конструкция однородной, стремящейся к идентичности демократии, созданная Карлом Шмиттом, не противоречит понимаю того, что демократия — это не столько форма правления, сколько процесс. Тем самым он выводит демократию на совершено иной, более высокий уровень, где многочисленные формы правления, основанные на принципе демократии (право наций на самоопределение), играют далеко не главную роль. Народ, независимо от всех политических направлений, всегда стремится к лучшей и счастливой жизни, высшим проявлением которой и является общественный договор, то есть единство общих интересов и чаяний народа, другими словами, стремящееся к идентичности сообщество. Если в этом сообществе возникают противоречия, разрушающие его единство, демократия включает свой собственный кризисный менеджмент, который аккумулирует недовольство в протесты и превращает его в топливо для дальнейшего развития демократии. Воля народа наполняется новым содержанием и восстанавливает «пострадавшие» идентичности. Этот процесс работает как вечный двигатель, а значит, у демократии нет конечной остановки.
Такая концепция демократии подрывает основу западного универсализма, а именно западную либеральную демократию как основу будущего мироустройства. Тем самым освобождается путь для поиска своего собственного развития демократии для всех государств и народов. Запад лишается права учить весь остальной мир демократии, под которой он понимает только свою, исторически сложившуюся демократию.
1. Politische Kultur in Deutschland, by WOCHENSCHAU Verlag Schwalbach/Ts., 2. Aufl.2004, S. 31-35.
2. Nolte, Paul: Was ist Demokratie?, Verlag C.H.Beck oHG, München 2012, S. 83.
3. Schmitt, Helmut: Außer Dienst, Pantheon Verlag, März 2010, S. 81.
4. Schmitt, Carl: Die geistesgeschichtliche Lage des heutigen Parlamentarismus, Duncker & Humblot, 2010, S. 8-10, 12-14.